М.П.Петрова (СПбГУ, Санкт-Петербург)

          Геополитическое положение Руспублики Монголия между двумя мировыми державами – Россией и Китаем – вполне логично могло бы определить обращение современных монгольских авторов к так называемым «русским» и «китайским» темам. Сегодня нет ни строгой политической цензуры, ни идеологического заказа на произведения определённой тематики. Это большой плюс тех демократических преобразований, которые идут в Монголии с конца ХХ в. Интерес же читающей аудитории к подобного рода темам заметен.

          Одним из немногих авторов, которые в своих произведениях касаются различных аспектов жизни как северных, так и южных соседей халха монголов, является Гун-Аажавын Аюрзана. Он родился в 1970 году в центре Баянхонгорского аймака МНР. Получил профессиональное литературное образование (Москва, Литературный Институт им. М.Горького, 1994), владеет несколькими иностранными языками, знаком с философией, теорией и историей литературы Европы, Америки и Азии. Член союза монгольских писателей.

          В 2010 г. завершается выход в свет тетралогии Г.Аюурзаны, в которую вошли романы «Мираж» («Илбэ зэрэглээ»[1]), «Долг в десять снов» («Арван зʏʏдний ɵр»[2]), «Рождённые эхом» («Цуурайнаас тɵрɵгсɵд»[3]) и «Шаманская легенда» («Бɵɵгийн домог»[4]). Эти произведения не только представляют новые течения и направления художественной словесности, но и дают панораму жизни современного человека в постоянно меняющемся мире.

          Роман «Шаманская легенда» («Бɵɵгийн домог»[5])  представляет историю жизни нескольких поколений бурятских шаманов с острова Ольхон на озере Байкал.[6]

          В 2012 г. Г.Аюурзана публикует новый роман «Шугдэн»[7], действие  которого разворачивается в  нескольких провинциях современного Китая  и  районах Автономного округа КНР Внутренняя Монголия. Время действия – наши дни. Главные герои романа – монгол по национальности гражданин КНР офицер китайской полиции Сэржамц и лама монастыря Гумбум в провинции Цинхай Саманд.

          На этот раз Г.Аюурзана выбирает для своего романа жанр детектива. Текст в своей линейной последовательности разделён на три повествовательных уровня: уровень Сэржамца; уровень Саманда и уровень гневного божества Шугдэна, имя которого и вынесено в заглавие произведения.  Повествовательные уровни Сэржамца и Саманда, состоящие в свою очередь из нескольких смысловых отрезков, что называется «лежат на поверхности». Автор представляет героев, рассказывает историю их жизни, вводит читателя в их внутренний мир. Уровень же Шугдэна скрыт, его имя появляется лишь в 8 (всего 15) главе романа «Гарж хɵлɵглɵсɵн догшин сахиус» («Гневное божество верхом на большой собаке тибетской породы»). Ни истории появления этого гневного духа, ни элементов ритуала в тексте романа не содержится. Но если мы обратимся к краткой истории Шугдэна, позиция автора будет ясна.

          Доктор наук в области истории и религии американский исследователь Джордж Дрейфус в своей обширной статье «Дело Шугдэна: истоки раскола»[8] говорит о том, что возникновение практики поклонения Дордже Шугдэну уходит своими корнями в тёмный и кровавый эпизод в истории Тибета, связанный с преждевременнной смертью тулку Дракпы Гьялцена (1618-1655). Он был высокопоставленным ламой в традиции Гелуг и сопреником Пятого Далай - ламы Наванга Лосанга Гьяцо (1617-1682). «Сторонники Дракпы Гьялцена заявляли, что он умер, будучи не в состоянии противостоять постоянным попыткам последователей Далай – ламы ослабить его влияние. Другие утверждали, что он был убит, находясь в заточении у премьер-министра. Есть также версия, что он добровольно принял смерть от удушья, чтобы стать гневным защитником традиции Гелуг.»[9] Согласно традиционным буддийским представлениям, насильственная смерть ведёт к перерождению людей в опасных духов, постоянно ищущих мщения. Переродившись свирепым  духом Дордже Шугдэном, он обратил свой гнев  к защите чистоты доктрины гелугпинской традиции.

          В наши дни Далай-лама ХIVнеоднократно предостерегал буддистов от следования практике Шугдэна и наложил на неё запрет. [10]

Профессор, доктор философских наук Е.А.Торчинов по этому поводу пишет следующее: « Некий гелугпинец Дордже Шугдэн даже совершил самоубийство, протестуя против отступления Далай-ламы от школьной чистоты Гелуг-па. Легенда рассказывает, что, став после смерти божеством, Дордже Шугдэн даже дал клятву бороться с Далай-ламами во имя чистоты гелугпинского учения. Некоторые тибетцы и сейчас объясняют включение Тибета в состав КНР и бегство Далай-ламы XIV происками Дордже Шугдэна. Поэтому Далай-лама XIV несколько лет тому назад запретил культ Дордже Шугдэна как антипатриотический и нечестивый, что вызвало протесты и даже волнения среди отдельных групп тибетских эмигрантов.»[11]

          Однако, несмотря на запрет,  приверженцы и последователи культа Шугдэна имеются сегодня во многих буддийских монастырях Тибета – Гумбуме, Сэр-а, а также в Монголии – в монастыре Амарбаясгалант Селенгинского аймака, в монастыре Дэлгэр Чойр сомона Дэлгэр Цогт Среднегобийского аймака, а также в женском монастыре Тогсбаясгалант в Улан-Баторе.

          Зачин романного действия – убийство ламы – происходит в монастыре Гумбум, что в провинции Цинхай в Китае, недалеко от озера Кукунор. Туда выезжает следственная бригада из центра провинции города Синина. В составе этой бригады находится офицер, монгол по происхождению, Сэржамц со своей знаменитой собакой-ищейкой. Вскоре собака берёт след, но неожиданно погибает по неизвестной причине. Следствие заходит в тупик и полицейская бригида возвращается в Синин. Это первый повествовательный отрезок  уровня Сэржамца. Второй – рассказ о жизни героя в течении повествовательного времени – жена монголка, дочь, работа, ужины с коллегами в ресторанах, увлечение видео-фильмами сомнительного содержания. Таким образом автор представляет жизнь монгола в современном Китае, где ассимиляция происходит уже и на ментальном уровне. Герой  привык откликаться на китайское имя Жин Хай, вместо того, которое дал ему лама – Сэржамц. 

Третий повествовательный отрезок этого уровня – путешествие Сжржамца в Ордос, где он принимает участие в церемонии поклонения Чингис хану, встреча его с лидером протестного движения монголов Хучинтогсом, поездка на малую родину в долину реки Эзнээ. Встретившись со своими родственниками, Сэржамц узнаёт много нового об истории своего рода, своей фамилии. Оказывается, его отец был участником национально-освободительного движения за независимость Внутренней Монголии под предводительством  Дэ Вана (1902-1966). Пользуясь приёмом внутреннего монолога, Г.Аюурзана показывает , как его герой вновь обретает самого себя. «Утром, когда он взошёл на вершину горы и увидел оставленные там и сям лепёшки конского аргала и следы множества копыт, он подумал, что может быть это и не сон вовсе был, а действительно здесь пронёсся  табун быстроногих скакунов. Посмотрев с вершины, где было обо, увидел свою машину совсем маленькой, застрявшей в песке. … Да, между жизнью и смертью промежуток совсем короткий.»[12]

Четвёртый повествовательный отрезок –возвращение Сэржамца в Гумбум с единственной целью – выяснить причину гибели своей служебной собаки. Однако эта цель приводит Сэржамца к частичному расрытию тайны гибели молодого ламы. Здесь же он соприкасается с культом Шугдэна.

Второй повествовательный уровень – уровень ламы Саманда – также состоит из нескольких отрезков : рассказ о появлении его в монастыре Гумбум в возрасте 9 лет вместе с другим мальчиком Дарамбалом, об их жизни и обучении, об их наставниках.

Второй смысловой отрезок этого уровня – рассказ о том, что происходит с Самандом в ходе повествовательного времени. Здесь же – цепь таинственных совпадений: землетрясение в уезде Юйшу в Тибете, которое произошло 18 апреля 2010 года, внезапная потеря сознания, ухудшение состояния здоровья Саманда. Включение в художественное повествование реальных дат, имён, событий позволяет ему претендовать на достоверность. В отдельный третий смысловой повествовательный отрезок необходимо выделить главу 10 романа под названием «Амтат хорын гүйдэл» («Бег сладкого яда»), повествующую о тайной любви Саманда к Дулме, младшей сестре покойного, приехавшей за урной с пеплом своего старшего брата. «Словно бы всем своим сердцем он почувствовал исходящее от Дулмы тепло, но теперь всё это было уже неважно, душа его действительно стала какой-то пустой и свободной. Того, что довелось погладить руку девушки уже достаточно. Нечего больше желать или просить в этом мире. Для человека, принявшего обеты, главное – обрести  чувство освобождения от любых причин душевного беспокойства. В благодарность он вновь сжал горячую руку девушки. Дулма тоже левой ручкой  погладила его пальцы.»[13]

Необходимо отметить, что  настоящее время повествования не позволяет сюжету расслаиваться, способствует его целостности. Событийная сторона рассказа не выводится Г.Аюурзаной за рамки детективного жанра. Однако мистика, пронзая сюжет, входит  во все повествовательные уровни романа : диалог души умершего ламы с Шугдэном, описания ночных ритуалов в Гумбуме и Сэр-а, посмертоное письмо Саманда Сэржамцу, рассказ о портрете Мао Цзэдуна, заслуживающий, пожалуй, особого внимания. Во времена культурной революции в Гумбум внезапно прибыло коммунистическое начальство. Их целью была тотальная инспекция монастыря. В числе изображений буддийских божеств они с удовлетворением обнаружили портрет Мао Цзэдуна и зажжённую перед ним лампаду. Однако -  это выяснилось после их отъезда -  под портретом вождя скрывалось каноническое изображение Дордже Шугдэна. [14]

Взаимодействие главных героев романа Сэржамца и Саманда в конечном итоге приводит к логическому завершению сюжта.  На одном из деревьев вблизи входа в дом убитого они находят  хитрое приспособление – резиновое лассо со следами чёрной краски. Вскоре обнаруживается и русский ноган, из которого был произведён смертельный выстрел. Дарамбал не был убит, но покончил жизнь самоубийством, инсценировав убийство. В этот трагический момент  на нём был жёлтый головной убор, как у Шугдэна, а рядом бегал щенок большой белой тибетской собаки. Вспомним то, что в соответствии с традиционными воззрениями последователей культа Шугдэна, в гневного мстительного духа перерождается только человек, подвергшийся убийству.

Но погибает и лама Саманд, отравленный своим другом при помощи медленнодействующего яда. Примерно в это же время в разных буддийских монастырях Тибета происходят загадочные убийства. Свидетелем одного из них в Лхасе становится полицейский Сэржамц.

Автор романа приводит читателя к логическому завершению событийной стороны повествования как того и требует жанр детектива – от следствия к причине. Однако, чтобы постичь эту причину от читатель должен быть  включён в культурологическую область буддизма.

Роман «Шугдэн» ещё раз демонстрирует обращение Г.Аюурзаны к реалистическому направлению  в современной монгольской литературе. Постмодернистская трилогия автора, роман «Шаманская легенда», а теперь и «Шугдэн», выпущенные за последнее десятилетие стали значительным явлением не только региональной культурной жизни, но и точным выражением глубинных процессов, составляющих путь литературы Монголии  первого десятилетия ХХI века.